А здесь и сейчас ваше мнение - всего лишь ничтожный реликт ушедшей эпохи. Насколько ничтожный? Вы не единственный освобожденный сегодня. Могу назвать Притхви Сингха Азада, для примера, или Прияду Чакраборти. Возможно, вы слышали о Ашюте Гхатаке или Адхире Кумар Нате. Они сегодня выходят на свободу, как и многие их последователи. Вы всего лишь ещё один заключенный, освобождённый милостью правительства, которое считает вас совершенно бесполезным.
- Но эти люди... Они организовали восстание против законной власти! - Ричард Кардью был потрясен списком освобожденных заключенных
- А вы нет? Теперь идите, Ричард. Начальник хочет видеть вас перед отъездом домой.
А я хочу, чтобы ты вышел из этой тюрьмы до того, как тебе в голову придёт мысль о самоубийство.
Британия, Лондон, Даунинг-стрит 10, кабинет министров
- Они нас проигнорировали, - лорд Галифакс, едва сдерживая ярость, таращился на телеграмму из министерства иностранных дел. - Они нас просто проигнорировали.
И вот проклятие вернулось на голову проклинающего. Сэр Эдвард Бриджес посмотрел на премьер-министра с определённым сочувствием.
- Итальянцам пришлось вести переговоры с теми, кто взял в плен почти 200 000 их солдат. У них просто выбора не оставалось.
- Я говорю не об итальянцах, а о предателях в Каире. Они проигнорировали все наши послания, и отринули все наши приказы. Предали всё, чем должны дорожить. Затем, не обращая на нас ни малейшего внимания, подписали соглашение с итальянцами. Я хочу видеть их сломленными и осуждёнными на смерть.
Они не проигнорировали ваши сообщения, они проигнорировали вас лично. И заключили перемирие с врагом без оглядки на вас, поскольку вы поступили с ними точно так же. Вот обраточка и прилетела.
- Это серьезная проблема, премьер-министр. В общем случае Уэйвелл - офицер индийской армии, а не британской. На любом военном суде он просто заявит, что для офицер индийской армии приказы из Калькутты перевешивают любые приказы из Лондона. А на самом деле он вполне мог бы утверждать, что британский военный суд более не имеет никакой власти индийским офицером. Я считаю, суд отнесся бы к этому иску с сочувствием. А учитывая, что результатом его решений стало грандиозное победное сражение… Такие успехи традиционно оправдывают средства, с помощью которых достигнуты. Обычный вердикт военного суда в подобных обстоятельствах: "Вы молодец, но больше так не делайте". Я бы посоветовал поступить так же. Но вы не можете этого сделать, - голос был Батлера мягок, как масло на волнах, - это станет демонстрацией слабости. Думаю, пришло время проявить некоторую твёрдость. Уэйвелла и его приспешников необходимо поставить на колени, и утвердить нашу власть над британскими силами за пределами метрополии.
Галифакс, казалось, в отчаянии. Он вышел за пределы своей компетентности и хватался за любую соломинку.
- Премьер-министр, есть ещё один армейский принцип, который стоит иметь в виду - "Никогда не издавай приказ, если не уверен, что он будет выполнен". В данном случае он уместен как никогда. Наша власть над вооружёнными силами, находящимися за границей, очень спорная. Таковой она и останется, пока мы ничего не придумаем. Но если мы ввяжемся в лобовое противостояние с Ближневосточным командованием - а выиграть его мы не сможем - исчезнут все сомнения, вместе с остатками власти.
- Сэр Эдвард, возможно, у нас есть основания усомниться в вашей верности? - голос Батлера всё ещё был елейно-мягким, но в нём проступал элемент угрозы. Бриджес посмотрел на Галифакса и отчётливо проронил:
- Камень.
Этого хватило, чтобы Галифакс сразу сдал назад.
- Ричард, нет необходимости сомневаться в лояльности сэра Эдварда. Поднимать вопросы, которые можно cчесть неприемлемыми, его прямая обязанность.
Батлер уверенно кивнул, но Бриджес не сомневался, что приобрёл нового опасного врага. Галифакс, продолжая разговор, выглядел растерянно.
- Разве нельзя выдоить из этой ситуации что-нибудь хорошее?
Батлер обеими руками ухватился за шанс.
- Нам известно, что итальянцы обратились за помощью к немцам. Искали подкреплений для противостояния силам генерала Уэйвелла. Им отказали в самой беспрецедентной форме. Это ясно показывает, что Германия считает нас своим самым важным союзником в Европе, и наша позиция в отношении них значительно укрепилась.
- Мы не союзники нацистской Германии, Ричард. Просто наши интересы временно совпадают. Британия решила остаться нейтральной, вот и всё.
- Прошу прощения, премьер-министр, - только я услышал насмешку в этих словах? - я неверно высказался. Я не имею в виду, что мы должны считать себя союзником Германии. Наша страна всего лишь поддерживает дружеские отношения с нею. Однако мы должны принять к сведению, что опасность большевизма предполагает куда большее совпадение интересов, чем вы думаете.
Бриджес с интересом отметил, что Галифаксу после речей Батлера вообще стало как-то не по себе. Он быстро вернулся к вопросу Египта и Ближнего Востока.
- Так что решим с неподчинением Уэйвелла?
- Ну, традиционные варианты таковы. Мы вызываем его на трибунал, после чего назначаем на другую должность с таким понижением, что он с отвращением уйдет в отставку. Игнорируем все его заслуги или приписываем их себе, подразумевая, что его вклад в достигнуты успехах незначителен. Он не обратит внимание на первое и второе, третьим воспользуется чтоб ещё больше закрепить свои позиции, а для четвёртого уже поздно. Факт в том, что мы и остальная часть Содружества идём теперь различными курсами, и перед нами неизведанные земли. Любое наше действие породит прецедент. Смею предположить, наилучшим решением будет бездействие.